Иван Юлаев. Встретимся летом.
Записки фотоохотника о природе и птицах Оренбургского края

Желтая трясогузка столь же обычная птица, как и всем известная белая трясогузка, только обитает она по сырым зеленым лугам с богатой кустарниковой растительностью, и потому не всякий с ней встречался.

Желтые трясогузки водят дружбу с серыми славками, садовыми овсянками, черноголовыми чеканами. Трясогузки тотчас тебя окружат, едва только ты появишься на лугу, и будут подсаживаться близко и нырять в траву, всячески показывая, что их гнездо где-то поблизости и они беспокоятся о своих детках. Но сколько ни стараешься, гнезда так и не сыщешь. Так маленькие птички дурят юных натуралистов, направляя их по ложному следу. Уже, кажется, все поле исходишь и никак не поймешь - где же у трясогузок гнездо, пока не сообразишь, что нужно идти к зеленой травке и ждать, чтобы птицы успокоились и начали кормить потомство. Впрочем, и тогда обнаружить гнездышко кажется невероятным: уже все осмотришь и обшаришь, а гнезда нет как нет. Птенчики желтой трясогузки сидят в своем гнезде-трещинке очень плотно друг к другу и не подают ни голосочка в отличие от птенцов хищных птиц, которые поднимают крик на весь лес, когда родители прилетают к ним с кормом. Я нечаянно обнаружил птенцов желтой трясогузки, когда потянулся к кусту полыни, чтобы сорвать веточку и заметить место для следующих отысканий. Мои пальцы почти коснулись птенцов, которые с независимым видом, сидя в земляном углублении в середине куста, наблюдали за моими поисками. В гнезде было два птенца, один заслонился от меня крылышком и не хотел со мной общаться, другой был более смел, он сидел как-то повыше в гнезде, и когда увидел, что я его обнаружил, сказал своим тоненьким голоском, причем клювик его почти насквозь просветился солнечным лучом: “ Привет, человек. Вот, видишь, сидим мы вдвоем в своем гнезде-щелке, а было нас четверо. Да двое раньше ушли, а мы все еще сидим, корма ждем. Но и мы уйдем, коли ты нас нашел, что уж дальше-то сидеть? Надо идти”.

И, сказав это, птенец поднялся на своих длинных тонких ножках и, вытянув вперед головенку с клювиком, побежал в траву и исчез в ней. За ним последовал и второй. А взрослые трясогузки вились надо мной с зажатыми в клювах комарами и требовали: “Псюйльи, псюйльи!” - что на их языке означало: “Шел бы ты, мил человек, с луга, не пугал бы наших деток, да и нас вместе с ними”. Я и не собирался пугать трясогузок, сел на кочку, попросил птиц не дергаться хоть минутку. Трясогузки, хотя и были заняты мной, но выказывали такой охотничий азарт, что не могли удержаться, чтобы не погнаться за каким-нибудь насекомым и тут же не расправиться с ним. На моих глазах самец желтой трясогузки бросился за длиннокрылым и длинноногим жуком и, хотя жук был искусен в полете, самец, выделывая в воздухе всевозможные пируэты, повороты и нырки, схватил его, оборвал слюдяные крылышки жука, которые не понравились бы птенчикам, и с полным ртом опять обратился ко мне: “Псюйльи, псюйльи!” Тогда я послушал его и ушел с луга.

Оглавление | Встретимся летом | С любовью к родной природе | Фотокаталог | Ожидание весны | Вяхирь | Пустельга обыкновенная | Сорока | Сова | Соловей | Скворец | Поездка из Киндели на реку Урал | Горлица | Золотистая щурка | Ручей зимородка | Колок | Желтая трясогузка | Талы | Серая куропатка | Черный коршун | “И так раздумаешься вдруг…”